Воспоминания кавалериста Николая Ивановича Даржинова:

В июле 1942 года, когда части дивизии заняли боевые позиции, 311 кавполк расположился во втором эшелоне обороны и составлял ударную группу комдива. Штаб полка находился в Карповке, там же стоял первый эскадрон, 2, 3 и 4 эскадроны находились в хуторах Ажинов, Кудинов и Елкин. Морально-политический дух солдат и офицеров был хороший. Боевые калмыцкие песни звучали над тихим Доном.

Проводились конно-спортивные соревнования по стрельбе из личного оружия, из минометов. В одном из таких соревнований минометное отделение БотиЛиджиева заняло первое место по дивизии и получило благодарность. В полку проходили смотры художественной самодеятельности, регулярно проводились политзанятия и политинформации. Основное время шло на изучение военного дела. Все эти мероприятия способствовали повышению боевой и политической подготовки, учили в совершенстве владеть оружием, укрепляли дисциплину, поднимали боевой дух солдат. Бойцы-кавалеристы изучали новые автоматы, 82 мм минометы, строили оборонительные сооружения. Командиры учили солдат измерять расстояние, вести наблюдение и правильно докладывать об увиденном.

После ухода майора Шарапова командиром полка стал капитан Василенко, который с комиссаром Гаряевым систематически проверял боевую и политическую подготовку и очень интересовался бытом солдат. Наши солдаты были аккуратны и подтянуты, с любовью ухаживали за лошадьми и оружием.

Солдаты готовы к маршу. Ушли разведчики. Раздается команда: «Выводить взводы! Построиться в колонну...»

На передовой спокойно. Стрельбы нет. Молчат и наши, и немцы. Это немного успокаивает, однако, тревожные мысли не уходят. Бойцы идут в первый бой. Через час взводы 4 эскадрона занимают оборону там, где создалась опасность прорыва.

Воздух! Летят немецкие бомбардировщики. Досчитали до 30 штук.

Немцы открыли огонь из минометов и пулеметов. Наши минометчики ведут огонь по огневым точкам. В немецких окопах рвутся мины.

Дружно и ритмично работают пулеметы и автоматы. Стрельба прекратилась так же внезапно, как и началась. Багровое красное солнце садится за тучи. Вечерняя заря долго не потухает. По окопам в термосах разносят ужин. Солдаты эскадрона готовятся к ночному бою, чтобы ликвидировать немецкий десант на левом берегу Дона.

Вечером к нам прибыл батальонный комиссар А. И. Заднепрук. После тяжелого боя бойцы приободрились.

Начальник политотдела дивизии, батальонный комиссар Заднепрук был душой личного состава дивизии. Бойцы, командиры и политработники крепко уважали своего комиссара. Заднепрук и Гаряев пошли по окопам, посмотреть, как отдыхают бойцы после трудного дня.

Эскадроны 311 и 273 полков не дали фашистам расширить плацдарм. Пулеметным и минометным огнем они прижали противника к берегу. Для огневого усиления прибыл взвод 120 мм минометов под командой лейтенанта Ургадулова. Подвезли боеприпасы. Провели полковое партийное собрание. Выступил полковник Хомутников. Он поставил перед коммунистами и всем полком боевую задачу - ликвидировать образовавшийся плацдарм противника.

Солдаты полка заняли исходный рубеж. На нашей стороне тихо. Тихо и у немцев. И вдруг, словно треснула земля, огромное зарево осветило небо, незримые волны мощных взрывов от залпа «катюш» понеслись над головой. Взметнулась красная ракета. Солдаты начали атаковать позиции противника.

Фашисты открыли недружный огонь.

Вот и немецкие окопы. Фрицы бегут. Волна атакующих добежала до берега Дона. Рукопашная схватка. Гитлеровцы прыгают в воду и, настигнутые пулями наших бойцов, тонут.

Атака была настолько стремительной, и бой был настолько коротким, что противник не успел опомниться, бросив около 40 человек убитыми, оружие и боеприпасы. Левый берег Дона очищен от немецкого батальона. Задание выполнено.

Это была первая победа солдат 311 кавполка.

В ночь с 25 на 26 июля фашисты снова форсировали Дон. С ними завязалась кровопролитная схватка.

Наступило утро 26 июля. Дивизия вступила в бой с танковыми и механизированными частями врага. После кровопролитного боя командир полка капитан Василенко вызвал меня к себе и дал следующий приказ: Младший лейтенант Даржинов, полк отходит на новый рубеж — на Маныч по маршруту Багаевская — Тузлуков. На хвосте полка, как вам известно, находится противник, непрерывно получающий подкре­пление с правого берега Дона. Приказываю вам своим минометным взводом прикрыть отход полка. Задача: задержать врага, дать возможность полку оторваться от него. Без приказа не отходить. Связных пришлю. Товарищ Даржинов, верю вам и вашему взводу. Не прощаюсь, уверен, что увидимся.

Среднего роста, русоволосый, с правильными чертами лица, голубоглазый украинец, немало прослу­живший с калмыками, и говоривший немного по-калмыцки, капитан Василенко был любимцем полка. Он хорошо знал людей. Четкий командирский голос, каким был отдан приказ, сочетался с какой-то еле уло­вимой теплотой. Улыбка и рукопожатие. Повторения приказа не требовалось. Все ясно: изнуренный много­дневными боями взвод остается выполнять задачу.

Построен взвод, приказ доведен до солдат. Сначала лица двадцати воинов посуровели: каждый красно­армеец стал осмысливать новую обстановку, грозную и чрезвычайно опасную. Надежды уцелеть мало.

Взвод получил 4 ручных пулемета, двадцать автоматов, ящик гранат, патроны, продовольствие. Бойцы были тронуты до глубины души вниманием товарищей: уходившие дарили им свои кисеты, набитые солдат­ским табаком.

Полк уходил в пешем строю. Позади отходивших эскадронов идут капитан Василенко и батальонный комиссар Гаряев.

Узкая горловина между Доном и его рукавом. Это единственный, возможный проход для фашистов. Здесь мы и заняли оборону. Полк скрылся. Взвод быстро расставил огневые средства, окопался. Тишина. Бойцы зорко смотрят на северо-запад, в сторону прибрежных зарослей, откуда должны появиться фашисты.

Жара, назойливо жужжат комары. Из зарослей выходят три солдата — немцы. Очевидно, дозор. Потом развернутым строем вышло до роты фашистов. Идут не спеша, уверенным шагом. Автоматы взяты наиз­готовку. Но немцы не видят красноармейцев, окопавшихся на неровной местности. Фашисты подходят все ближе и ближе. Осталось триста, двести метров, 150 метров.

Огонь! И разом заработали все двадцать стволов, четыре пулемета и шестнадцать автоматов. Фашисты падают группами и в одиночку. Уцелевшие открыли ответный огонь. Фашистский офицер пронзительным голосом подает команду, размахивая пистолетом. Немцы короткими перебежками пошли в наступление. Они подошли на сто метров. Уже различаются озлобленные и одновременно испуганные лица немецких солдат. Потом они ползком приблизились к нашему взводу на пятьдесят метров. Враг все ближе и ближе. Красноармейцы беспрерывно ведут огонь по немцам. В ход пошли гранаты.

Я встал во весь рост с криком: «За Родину, за тихий Дон! Ура!».

Поднялся весь взвод, с криком «ура» ринулся в атаку, стреляя из автоматов и бросая гранаты. Навстречу мне бежит немецкий офицер с пистолетом. Худощавый, рослый, лицо озлобленное, волосы рыжие. Рывок, и я достиг фашиста, вцепился обеими руками в горло, повалил и сел на него верхом. Началась отчаянная борьба. На миг я потерял сознание от боли в спине, где сидели осколки, и немец очутился верхом на мне.

Бледно-синие глаза фашиста заслонили небо и жизнь. Неужели конец? Нет! Я еще буду в Берлине! Пре­возмогая боль, последним усилием отрываю от своего горла пальцы фашиста. Но фашист силен. В этот миг на голову фашиста обрушился приклад красноармейского автомата. Это мне на помощь пришел Бадма-Ара Ширипов. Фашист обмяк, ослабли его руки. Выстрелом из оброненного фашистом пистолета «Вальтер» Ширипов добил врага. Так спас мне жизнь боевой товарищ. Фашисты, оставив на поле боя десятки трупов, бегут без оглядки в сторону зарослей.

Отбив атаку немцев, бойцы возвратились к своим окопам. Есть и у нас потери. Смертью храбрых пали двое: красноармеец Бембеев и сержант Корнусов, остальные получили ранения, многие ранены в ногу, что очень некстати в случае отхода к своим.

Настроение боевое. Наш минометный взвод, приданный четвертому сабельному эскадрону 311 кавполка, одержал победу. Стали вспоминать, как прошла контратака. Фашисты испугались рукопашной схватки. Преследуя врага, бойцы на бегу расстреливали фашистов, били их прикладами.

Лиджиев рассказывал, как он погнался за одним фрицем. Вдруг перед ним неожиданно оказался не­мецкий автоматчик, который дал очередь, но к счастью промахнулся. Тогда Бота Лиджиев прошил фашиста из автомата. В этом наступлении немцы потеряли до тридцати солдат убитыми, не считая раненых, и одного офицера.

Наблюдатели внимательно смотрят в сторону врага. Из зарослей на сей раз вышло два батальона немец­ких солдат во главе с тремя офицерами. Развернутым строем, не спеша стали приближаться к нам. Осталось триста метров. Заработали разом все четыре ручных пулемета. Многие фашисты, сраженные очередью, по­падали, остальные залегли, перебежками стали приближаться к нашим окопам. Осталось двести метров. В ход пошли автоматы. Погибли два наших товарища. Нас осталось шестнадцать.

-Усилить огонь! Патронов не жалеть! — Дал я команду. И фашисты снова не выдержали нашего огня. Стали беспорядочно отступать, преследуемые огнем четырех пулеметов.

-Удираете, гады?! Так вас! — кричал Лиджиев, продолжая строчить из своего пулемета. Фашисты вновь скрылись в зарослях, оставив много убитых солдат.

К вечеру сосчитали раненых бойцов. Семь человек ранено в ногу. Восьмой сержант АляшаТюрбеев тяжело ранен в руку. Я принял решение: всех раненых в ногу отправить вслед за полком, иначе при вынуж­денном отходе они не сумеют уйти от немцев.

Ушли раненые, хромая, тяжело ступая на поврежденные ноги. Нас осталось пятеро. Все получили по не­сколько ранений, но могут стрелять, передвигаться, маневрировать на поле боя.

-Ребята! А ведь мы выполнили приказ командира полка. Прошло уже около 8 часов, как мы сдержи­ваем врага. Полк, видимо, находится на новом рубеже обороны, — говорит Ширипов.

Да, нас пятеро, но мы должны драться за весь взвод. Приказ есть приказ. Ни шагу назад с позиции без приказа командира полка! Эта установка понятна всем, об этом думает каждый из пятерых. Ждем новых атак фашистов, внимательно вглядываясь в дальние заросли с деревьями. Каждый готов стоять насмерть, драться до последнего патрона, до последней гранаты, уничтожить еще десяток фашистов. А фашисты не ос­меливаются высунуться из зарослей.

Вдруг раздался голос Лиджиева:

-Братцы! Идут к нам из полка.— Все обернулись назад. Один красноармеец выходит из-за деревьев, второй, третий, четвертый.

-Товарищ парторг эскадрона! Командир полка капитан Василенко приказал: группе прикрытия при­быть в Тузлуков. - докладывает командир группы связных младший лейтенант Наранкаев. Доложив, он бро­сился обнимать меня:-Друг! Живой!

В пять часов утра 27 июля 1942 года наша группа прибыла на Маныч. Командир полка встретил нас на переправе. Лицо его выражало нескрываемую радость.

Я доложил:

-Товарищ капитан, четвертый минометный взвод боевой приказ выполнил! Немцы дважды атакова­ли наш взвод и оба раза с большими потерями отходили. В ходе отражения двух немецких атак взвод истре­бил до 70 фашистов, в том числе одного офицера, не считая раненых немцев.

Так нас встретили в родном 311-м кавполку.

Вдруг команда: к бою! Солдаты притаились, прильнули к оружию. По шоссе движется группа мотоци­клов и три автомашины с солдатами.

Подпустив фашистов на близкое расстояние, мы открыли огонь из пулеметов. Немецкие солдаты на ходу прыгали и стреляли. Вот нашимпетеэровцам удалось поджечь одну машину. Она вспыхнула.

Свистели пули, опрокидывались на повороте мотоциклы. Немцы начали отступать. Две уцелевшие ма­шины, не взяв своих солдат, ушли за лесополосу. На поле боя валялись убитые фашисты, горела машина.

Ну теперь держись, — говорил капитан Василенко, — надо ждать танков.

Танки...

Тепкиев, Ширипов, Габунов легли к противотанковым ружьям. Люди чутко ловили каждый дальний звук. И вдруг мощные моторы нарушили тишину. Из-за лесополосы показались танки. Вслед за танками бежали сотни солдат. Шли на нас три танка и пехота. У нас ни одной пушки. Только три противотанковых ружья... Вот уже рядом ревут двигатели. Вот танки открыли огонь. Земля фонтанами взмывает вверх. Друж­но открыли наши бойцы огонь из всех видов оружия. Залегли немцы, не выдержали огня наших пулеметов. Но танки шли уверенные в своей неуязвимости. Вдруг головной танк вздрогнул, остановился. Хотел было развернуться, но, добитый пулями наших ПТР, загорелся, а два других вскоре скрылись за лесополосой. В па­нике за ними бежали фашисты, оставляя убитых и раненых... Медленно проходило напряжение боя.

 

 «Книга Памяти Багаевского района»

 

 

 

Подвиг Г.А. Жовтоножко.

Тузлуковские жители так рассказали о последних минутах жизни лейтенанта Григория Александровича Жовтоножко: «Подбитый самолет стремительно терял высоту. Но было видно, что пилот направляет замолкнувшую бо­евую машину к дороге, по которой передвигалась немецкая техника, танки. Еще мгновение и... До дороги самолет недотянул совсем немно­го. Поломанные шасси не выдвигались, машина опустилась «на пузо» и неуклюже запрыгала по пашне.

Два фашистских грузовика свернули с дороги и направились к само­лету. Гитлеровцы не опасались. Что может сделать сбитая машина?

Жовтоножко замер, терпеливо ждал на прицеле, когда машины приблизят­ся к перекрытию. И вот крупнокалиберный пулемет самолета заработал. Вра­жеская машина вспыхнула. Гитлеровцы, как горох, посыпались из кузова.

Немногие падали на землю живыми, но и их настигала свинцовая ла­вина из пулемета. Немецкие автоматчики из второй машины, выпрыг­нув из кузова, начали ползком подбираться к самолету.

Через некоторое время пулемет замолчал. Видимо, кончился боекомп­лект'. Жители хутора видели, как вспыхнул самолет. Его поджег сам лет­чик. Отбежав от горящей машины и спрятавшись за камень, Григорий Жовтоножко из пистолета начал стрелять по фашистам. Еще девять чело­век погибли от его пуль. Потом летчик вскочил и побежал к лесопосадке, крича что-то на ходу. Ветер не донес до жителей х. Тузлуки его слов.

Видя, что до лесополосы ему не добраться, что враги окружают, он оста­новился и поднес пистолет к виску. Прогремел последний выстрел летчика.

Ночью хуторские прокрались к месту гибели героя. Тело его было раздето и растерзано. Видно, для врагов он был страшен и мертвый...

Н. Юкина «Эстафета священной памяти»  г. Ростов на Дону -ИЦ Комплекс-2005.- с.87

 

Судьбы нашей начало здесь.

  Много лет к югу от реки Маныч  лежала нетронутая, голая солончаковая степь. Старожилы хорошо помнят эту степь такой, какой она была в недавнем прошлом: куда ни глянешь -  бескрайний простор.… Нигде не блеснет водная гладь реки или озера, ни одно деревце не порадует взгляды своей зеленью. Никнут травы под палящими лучами солнца и уныло шуршат под ветром... Однообразие этого отдалённого уголка нашего района порой нарушалось медленно бредущей отарой овец или далекими силуэтами комбайнов. Так было до 1951 года.

 Дубинина Зоя Григорьевна хорошо помнит то время. Семья её жила в Манычском совхозе. Они с отцом пасли овец. Позже он стал работать комбайнером, а дочь - его помощницей.

«Сейчас  эта земля принадлежит совхозу «Орошаемый»,- рассказывала   Зоя Григорьевна,- почва была солончаковая. Часто во время пахоты трактора  затягивало под землю, их с большим трудом вытаскивали. В 1948 году на этих полях появились люди, которые что-то замеряли. Говорили, что будут рыть канал, а потом построят новый рабочий поселок, но этому мало кто верил, - продолжала рассказ наша героиня.    

   20 декабря 1950 г вышло историческое Постановление Совета Министров СССР о строительстве Волго-Донского судоходного канала и орошении земель в Ростовской и Сталинградской областях. Открывалась огромная перспектива реконструкции хозяйств в районе Придонья. Должно быть орошено 600 тысяч га и обводнено 1 млн. га земли в Ростовской области.

   Планировалось проложить  7 распределительных каналов, которые будут обслуживать этот массив, среди них и Азовский.

   И вот в степи  появились землеройные машины: экскаваторы, бульдозеры, скреперы… День и ночь к причалу на реке Маныч шли баржи со строительным материалом,  мощной техникой. Со всех концов сюда прибывали люди, и больше всего молодёжь, чтобы принять участие в великой стройке. Они-то и преобразовали лицо солончаковой степи. Первая очередь оросительной системы вошла в строй осенью 1952 года. 8 апреля заработал первый агрегат. Станция начала подавать воду в канал. Закончены первые километры трассы канала. Вода идет все дальше и дальше. На поля заманычских колхозов  идет живительная влага.

 Земляные работы по строительству канала  велись в течение трёх лет. Весной 1952 года  прибыли семьи переселенцев вместе с багаевцами осваивать орошаемое земледелие. Государство оказало им огромную помощь. Каждая из приехавших семей получила долгосрочную ссуду – 12000 руб. для строительства домов и построек, было отпущено достаточное количество строительных материалов, леса, асбеста и других.

  Разными путями прибывал народ в будущий поселок Отрадный, в будущий совхоз «Орошаемый».

Осадчий Н. Е. с женой работали в Краснодарском крае, когда приехал ранней весной 1952г вербовщик из только начавшего строиться совхоза. Молодые люди решили рискнуть, Николай Ефимович сел на велосипед (другого транспорта не было) и поехал в Ростовскую область посмотреть на новое место. На месте совхоза ничего не было, стоял только вагончик, где проживали первые рабочие. Руководители совхоза выделили машину Николаю Ефимовичу, он поехал за женой и имуществом. Обратно ехали уже три семьи: Похилько, Пузановы  и Осадчие - в одной машине.  «Такие богатые были», - пояснил дедушка, увидев удивленное выражение моего лица.

Полянская Евдокия Емельяновна  летом, по приглашению старшей сестры, ехала в х. Веселый. Они с подругой на катере из Ростова приплыли на пристань в хутор Тузлуков, а оттуда пешком пошли до профиля, так тогда называли трассу Ростов – Веселый. Девушки шли по проезжей части, вокруг была степь. Через несколько километров  подруги увидели палатки, фундамент под квартиры, и всё… Евдокия Полянская решила, что она тоже будет строить новый поселок. В декабре 1952 года  она приехала в «Орошаемый».  

 В 1952 году Колодин А.А. гостил в Целинском районе у родителей. Местные парни Юдин П., Любченко Т., Дудкин П. обсуждали статью в газете «Молот», в которой рассказывалось о строительстве нового поселка в Багаевском  районе и льготах, предоставляемых переселенцам. Молодой человек решил сам все узнать и отправился в дорогу весной 1952 года.

Молодые люди знали, что будет трудно, но это их не пугало. Они привыкли работать на совесть. Стройка шла полным ходом. Фундамент закладывался не только под квартиры, но и под контору, магазин, столовую.

        А пока.…  В 1952 году  первые жители поселка - 30 человек -  жили в вагончике, спали на двухъярусных нарах. Но народ прибывал и прибывал. Было установлено 20  сибирских полярных палаток, в которых селили по 4 семьи.

 Троценко Раиса Федоровна, отчим  которой (тракторист-комбайнер)  был направлен на строительство нового совхоза, вспоминает: «Семью поселили в палатку, где жили 3 семьи. Палатка была большая, одеяла перегораживали помещение:  они служили стенами. В палатках стояли кровати, были столы, табуретки и сундуки. Готовили еду на костре или керосинке».

         Да, было тесно, неуютно, но жили дружно, трудились самоотверженно, и за шесть месяцев местность преобразилась до неузнаваемости. 

         За сравнительно короткий срок возник рабочий поселок. С июля по декабрь 1952 года строители  сдали 38 жилых двухквартирных домов, в которых разместилось 150 семей,  контору, 2 общежития, столовую, 2 магазина, пекарню, механическую мастерскую, один коровник на 100 голов.

         Рабочие питались в столовой. Дома росли, как грибы, а еще построили зернохранилище, в котором временно устроили клуб. Там показывали фильмы, посмотреть которые приходила многочисленная молодёжь. После фильмов, несмотря на трудный рабочий день, все собирались на центральной площади возле конторы и устраивали танцы под гармонь. До 22 часов ночи не умолкало  веселье, но затем свет гас, так как электричество вырабатывалось от моторчика. Молодежь шла отдыхать, чтобы набраться сил для нового трудового дня.

         Днем на этой же площади собирались люди, чтобы получить письма от родных и близких. Почту привозил на велосипеде почтальон из соседнего населенного пункта. Когда заканчивались полевые работы, в долгие зимние вечера девушки делали горшочки для рассады, которую выращивали в парниках. Совхоз занимался  выращиванием не только овощей и зерна,  но и клубники, и даже грибов.        

        На окраине поселка разместился целый производственный город: овощехранилище, механизированные животноводческие фермы, прекрасные ремонтно-механические мастерские, оборудованный гараж.

В новом совхозе обещали предоставлять приезжающим на работу отдельные квартиры. И веря в это, преодолевая страх, люди отправлялись в путь. Ехали  из центральной России, Краснодарского края, Сибири  и других уголков нашей необъятной Родины.

        Так, в 1953 году Вихрова  Руфина  Филипповна, продав нехитрый скарб, дом в сибирской деревушке, собрав багаж, поехала в дальнюю дорогу с сыном, мамой и братишками в Ростовскую область, где уже жили родственники мужа. Когда приехали на место, то расстроились. Перед глазами предстали кучи строительного материала: глина, кирпич, доски, щебень; несколько домов и маленькие деревца, которые в этот год только были посажены.

         К зиме рабочие совхоза «Орошаемый» перебрались из палаток в кирпичные дома, в одном из которых получила квартиру и семья Любченко. Квартира была небольшая, двухкомнатная, но в нее поселяли две семьи. «Однако жили дружно, никому даже в голову не приходило ссориться»,- вспоминала  Меланья Романовна Любченко.

«Местность эта напоминала Сталинградскую область. Когда мы приехали, то, было, совсем разочаровались.…  Но прошло 2 -3 дня, и нам понравилось. Молодежи здесь очень много, танцы каждый день, кино тоже бывает часто.  А какие здесь квартиры:  3 комнаты, кладовая, сенцы, 2 сарайчика и «дядя Яша» (туалет). В общем,  мы решили остаться», - записала в дневнике свои первые  впечатления о совхозе Таисия Михайловна Чередниченко в июне 1953 года.

       Местность преображалась.  Приманычская степь, на которой создавался совхоз, стала поистине неузнаваемой. В прошлом безводная, она была прорезана сетью оросительных каналов. По обе стороны дороги – до самого горизонта – тянулись посевы овощных и зерновых культур. Был заложен сад на площади 105 га, посажены лесополосы. За первые пять лет государство вложило в освоение этой степи 10 млн. рублей. Надо сказать, что хозяйство было прибыльным.  Ему требовалось все большее количество рабочих рук.  Руководство совхоза проявляло неустанную заботу о своих рабочих. Оно  продумывало культурный досуг  для молодежи совхоза. «По вечерам мы собирались в «кинотеатре», которым служили то палатка, то молокозавод, то мастерская, то коровник, где за экраном мычали быки»,- рассказывал о том времени Пучков А.Д..  Но люди не «капризничали», все с радостью собирались вместе, чтобы отдохнуть после рабочего дня. Самым красивым местом была небольшая площадь в центре поселка, которую называли «круг», там даже работал фонтан.

       В 1954 году в поселке  построили прекрасное здание Дома культуры. Он стал любимым местом отдыха тружеников совхоза. Рабочих привлекала прекрасная библиотека, читальный зал, многочисленные кружки по интересам, демонстрация  фильмов, общение.  Кухаренко В. Д. с ностальгией вспоминал, что «больше всего любили танцы; аккомпанировали танцорам свои гармонисты, или в радиорубку приносили приемник и крутили пластинки через радиорепродуктор».

        Молодые люди после работы любили погонять мяч, поиграть в волейбол.    Недалеко от клуба энтузиасты оборудовали стадион, установили скамейки для болельщиков. Но молодежь хотела заниматься спортом и в непогоду, и зимой, а для этого нужен спортивный зал. Лантратов А. И. – молодой рабочий совхоза - обратился к директору совхоза Шимолину А.И., чтобы он поддержал его инициативу и помог в оборудовании спортивного зала. Директор дал согласие, и Александр Иванович поехал  в город  Ростов-на-Дону, где закупил необходимое оборудование: брусья, маты, мячи, гантели, сетки для волейбола и футбольных ворот и многое  другое. Вначале все разместили в клубе, а затем в только что построенном общежитии: половину здания выделили под спортивный зал. Желающих  заниматься было достаточно много.

        Руководители думали и о быте рабочих. Необходимо было не только предоставить квартиры, но и подвести воду.  Питьевую воду добывали с помощью ветряка – железного столба с лопастями, который качал воду от ветра, а вскоре его заменили насосом. Воду качали в бочку, она стояла на подводе, которой управлял пенсионер Калиновский. Водопровод проложили только на следующий год. На улице устанавливали по одной колонке, люди были очень рады этому.

          Рабочие приезжали из разных уголков страны, детям приходилось оставлять обучение в школе. А в новом поселке школы не было. Старшеклассники оформлялись в школы соседних населенных пунктов, а малыши оставались дома. Тогда руководители молодого совхоза стали просить вышестоящее начальство об организации и открытии начальной школы в Отрадном.  Учитель был свой - это жена директора совхоза Е.В. Шимолина. Она вспоминает: «Я обошла все палатки и вагончики, переписала детей школьного возраста, их оказалось 35 человек из разных классов. Нам разрешили открыть школу».  Она разместилась  в одной из квартир.

Школу организовали буквально за два месяца. Парты привезли из соседней Тузлуковской начальной школы, доски сделали в совхозной строительной мастерской, наглядные пособия Елизавета Васильевна сделала своими руками. Так начала свою историю Отрадненская школа. 

             Совхоз продолжал строиться. Количество новоселов росло. Руководство  совхоза решило выделить для школы другое здание. В 1953 году детей перевели в новое помещение, оно было больше и просторней и могло вместить все возрастающее количество детей. Была открыта семилетняя школа. Преподавало в ней 7 учителей. Директором был назначен С.П. Постников - отставной офицер, еще до войны получивший педагогическое образование.  Учителей, учеников и рабочих совхоза объединяло общее дело. Они строили молодой поселок и сразу же украшали его зелеными насаждениями. Рабочие устраивали субботники, воскресники. Дети были рядом со взрослыми. Все вместе строили и новое здание школы.

Приближался сентябрь 1954 года, строители спешили закончить в срок работы. « 31 августа были покрашены полы, - вспоминала одна из первых учителей М.М. Щеголькова, пол залили холодной водой, чтобы краска не приставала к ногам и дети могли сесть за парты».

         1 сентября новая школа гостеприимно распахнула свои двери. Это была огромная радость для всех жителей поселка. Ведь теперь ученики могли учиться в современном, светлом и просторном здании. Школьников  уже было 80 человек. Учителя и ученики приложили много сил, чтобы сделать свою школу еще уютнее и красивее: в первую же осень были посажены вокруг школы молодые деревца. Но не только дети ухаживали за школьной  территорией, все жители усердно следили за санитарным и культурным состоянием поселка.

В 1954 году на балансе совхоза уже числились: хлебопекарня, медицинский фельдшерский пункт, детские ясли, дом связи, насосная станция, водопровод, баня, жилые дома, клуб, бассейн, высоковольтные линии, площади, дорожки и  семилетняя школа!  Все это строилось с размахом, присущим крупному хозяйству.

Новоселы гордились совхозом. Они осваивали необжитые степи, сеяли хлеб и собирали овощи, своими руками возводили дома. И поэтому для каждого все здесь стало дорогим и близким. Многие молодые люди обрели на новом месте свою семью. С каждым годом хорошел и расширялся поселок. Четкая планировка широких улиц, аккуратные ряды добротных домов, утопающих в зелени тополей и кленов – все здесь свидетельствовало о разумном хозяйствовании. Многие верили, что не далеко тот день, когда поселок ничем не будет отличаться от города….

(Воспоминания старожилов записывали

учитель  истории Отрадненской сош Т.В.Михальчук

и ученица 9 класса Плясуля Валентина)

 

24 ЯНВАРЯ - ДЕНЬ ПАМЯТИ ГЕНОЦИДА КАЗАКОВ

Конец зимы 1919 года, гражданская вой­на на донской земле приняла невероятно ожесточённый характер. Борьба шла на пол­ное истребление казаков, ибо 24.01.1919 года появилась человеконенавистническая ди­ректива о расказачивании, подписанная Яко­вом Свердловым (он же Свердлов Иеушуа- Соломон Мовшевич, еврей. Из полоцких ме­щан, исповедовал иудаизм, затем оккуль­тизм и каббалистическое учение. Основной «кадровик» большевиков, «мозг партии». Главный организатор «красного террора», ритуального убийства Царской Семьи и рас­казачивания. Автор политики раскола дерев­ни на враждующие лагеря бедняков и кула­ков). В ней говорилось: «Провести массо­вый террор против богатых казаков, истре­бив их поголовно... Конфисковать хлеб и все сельскохозяйственные продукты... Принять меры по оказанию помощи переселяющей­ся пришлой бедноте и уравнять их с казака­ми в земельном и во всех других отношени­ях. Провести разоружение, расстреливать каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи... Всем комиссарам, ... предлагается проявить максимальную твёр­дость и неуклонно проводить настоящее ука­зание».

Вслед за директивой ЦК РКП(б) в газете Троцкого «Известия народного комиссари­ата по военным делам» появилась статья Вацетиса - командира латышских стрелков, в которой стремясь перечеркнуть многове­ковые заслуги казачества перед Отечеством, писал: «У казачества нет заслуг перед Рус­ским народом и русским государством. У казачества есть заслуги перед тёмными си­лами русизма». По своей боевой подготовке казачество не отличалось к полезным бое­вым действиям. Особенно рельефно броса­ется в глаза дикий вид казака, отсталость от приличной внешности культурного человека западной полосы. При исследовании пси­хологической стороны этой массы приходит­ся заметить свойства между психологией ка­зачества и психологией некоторых предста­вителей зоологического мира... Стомилли­онный российский пролетариат не имеет никакого нравственного права применять к Дону великодушие: Дон необходимо обез­лошадить, обезоружить, обезнаганить. На всех их революционное пламя должно наве­сти страх, ужас, и они, как евангельские сви­ньи должны быть сброшены в Чёрное море».

Развивая эти жуткие террористические планы, Троцкий заявил: «Казачество - опора трона. Уничтожить казачество как таковое, расказачить казачество - вот наш лозунг. Снять лампасы, запретить именоваться ка­заком, выселить в массовом порядке в дру­гие области». Реализация решения требо­вала очищения территории от казаков. «Для этого признать единственно правильным са­мую беспощадную борьбу путём поголовного истребления. Никакие компромиссы, ника­кая половинчатость недопустимы».

На казачьих землях предлагались сле­дующие виды террора: «сожжение хуторов, беспощадные расстрелы всех без исключе­ния , расстрелы через 5 или 10 человек взрос­лого мужского населения станиц, где оказы­валось сопротивление советской власти, массовое взятие в заложники из соседних хуторов...»

8.04.1919 года Донбюро ЦК РКП(б) при­нимает решение «...о быстром и решитель­ном уничтожении казачества». Во исполне­ние бесчеловечных директив большевиков, станицы выжигались, население расстрели­вали, выселяли эшелонами на Север для тяжёлых принудительных работ.

Из письма Ф. Дзержинского Ленину от 19.12.1919г.: «В районе Новочеркасска удер­живается в плену более 200 тысяч казаков войска Донского и Кубанского. В городах Шахты и Каменске - более 500 тысяч каза­ков. Всего в плену около миллиона человек.Прошу санкции». На письме резолюция Ле­нина:«Расстрелять всех до одного.30.12.1919 года».

И так день за днём. Год за годом…  Счёт идёт на сотни тысяч загубленных жизней, на миллионы исковерканных судеб... Стёрты с лица земли сотни станичных кладбищ - мол­чаливых свидетелей убийства казаков... Уничтожен станичный быт, с корнем вырва­на уникальная многовековая культура хрис­тианского воинского сословия...

Восстановить историческую правду и воскресить память о героизме, верном слу­жении Отечеству - долг ныне живущих поко­лений. Как говорил великий историк В.Клю­чевский: «Прошедшее нужно знать не пото­му, что оно прошло, а потому, что, уходя не умело убрать своих последствий».

Редакционный совет Багаевского благочиния, прихода храма Святителя

Николая.

 

Дорогая станица моя.

 

Каждый город, село, станица, хутор имеют свою историю: когда-то, кем-то они  основывались. Есть своя история и  у нашей донской станицы Багаевской. Станица расположена на левом берегу Дона, в 40 км северо-восточнее Ростова-на-Дону.

Годом  ее основания считается год 1648.Первое упоминание относится  именно к этому году, о чем свидетельствуют упоминания о ней в «Выписках по войсковым челобитным об оказании казакам помощи против набегов крымцев» от 6 февраля 1648 года.

            «Багаевская станица. В юрту этой станицы находится …городище: с одну сторону – река Дон, а с другую – речка Багай; в длину того острова за версту, а поперек- на полверсты. И тот – де остров первого угожее, городу –де быть на том острову можно ж».Этот же городок (позже станица), возникший на острове, принял его название –Багай.

Первоначально станица находилась на правом берегу реки, но частые разливы затопляли её, и в 1805 году в связи с изгнанием из хутора Федулова и кургана Малюбашева ногайцев и татар, которые очень долго стесняли занимавшихся скотоводством и земледелием казаков, станица переселилась на левый берег. На левый берег была так же перенесена церковь, которая была освящена 23 апреля 1805 года. На новом месте станица расположилась на трёх островах: на центральном острове расположился центр станицы, на северном - Залопатенка, на южном - Рогачёвка.

Раннее возникновение  Багаевского городка дает право предположить, что его жители принимали активное участие во всех исторических с